Голик Юрий Владимирович
«чтение лекций». А он, побывав на нескольких лекциях, с ужасом увидел, что профессора и доценты ничего не читают, а все рассказывают своими словами. Гнать их надо немедленно, а вместо них набрать заместителей по строевой подготовке из войск, которые хорошо поставленным командирским голосом будут «читать лекции». Вопрос о том, где же брать эти лекции, которые надо читать, поверг его в замешательство.
Примеров таких, увы, множество.
Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять: с экономикой происходит что-то не то. Несмотря на все пропагандистские заявления правительства, цены растут, качество товаров падает прямо на глазах, фальсификаты явно выдавливают с прилавков остатки относительно настоящих товаров, рубль уверенно дешевеет, малый бизнес целенаправленно гробится и т.д. Одним словом, никакого хорошего завтра ждать не приходится. Президент несколько раз публично говорил (или призывал?) о необходимости прекратить безудержный рост цены на топливо, а бензин все дорожает и дорожает, несмотря на заметное и устойчивое падение цен на нефть. Говорят, мы, граждане, сами должны компенсировать падение прибыли нефтяников. С какой стати?
Почему никто в нашем государстве системно не занимается экономикой? Неужели есть еще несчастные, которые верят в мохнатую руку рынка, которая сама все наладит? Это же все либеральные бредни, от которых во всем мире (кроме России) уже давно отказались. В конечном счете экономические проблемы ложатся на плечи граждан: сокращение пенсионных выплат и пособий, уменьшение реальной и фактической зарплаты, сокращение рабочих мест и т.д. Но есть и другая сторона этого процесса. За последние годы в нашей стране чудовищно (на 35%) выросло количество детских суицидов. Такого нет нигде в мире! Одновременно постоянно растет количество общественно опасных действий, совершенных
психически больными людьми, признанными невменяемыми. Около 30% из них совершают повторные деликты, если не находятся под строгим медицинским контролем (в стационарах). А с ними большая проблема. Завтра будет еще хуже. Это элементарный расчет, и только.
Пора понять, что время повторять мантры в защиту какого-то очередного проштрафившегося неумехи, мол, не умеет сегодня – научится завтра, прошло. Сегодня как никогда мы нуждаемся в современной, отвечающей всем вызовам времени Системе управления страной. То, что хорошо работало еще 10–15 лет назад, сегодня дает сбои, а завтра просто встанет. К сожалению, я не вижу ни современных теорий управления, ни какого-либо желания их разработать, а главное – внедрить. И это очень плохо.
Дело в том, что современная Система управления – это не просто механизм повышения эффективности работы всех госорганов, но и надежный заслон на пути коррупции и процветающей растащиловки.
В случае создания такой системы (даже реального начала работы над ней) эффект скажется очень быстро, и он удивит очень многих. А обрадует - далеко не всех.
МАКОВЕЦКАЯСветлана Геннадьевна
Директор фонда "Центр гражданского анализа и независимых исследований "ГРАНИ"
Просвещение: нужно ли регулировать?
1 июня вступил в силу закон о просветительской деятельности, который вызвал большой резонанс в научном сообществе. Мы попросили экспертов прокомментировать, как этот закон повлияет на просветительскую деятельность и не является ли он примером излишнего регулирования.
Комментарий председателя постоянной комиссии -1 СПЧ Светланы Маковецкой для журнала «Закон» (июнь, 2021 г.):
Закон о просветительской деятельности попал в перекрестье жестких общественных споров с момента выдвижения идеи законопроекта и продолжает быть триггерным для общественных дискуссий и после его принятия. Невзирая на то что Федеральный закон от 05.04.2021 № 85-ФЗ «О внесении изменений в Федеральный закон „Об образовании в Российской Федерации“» принято считать рамочным, даже такая «рамка» попала в поле напрочь отсутствующей общественной и экспертной конвенции по поводу необходимости регулирования и, если хотите, не обеспечивает «безопасности мер безопасности» вмешательства в просветительство, предполагаемых в тексте нормативно-правового акта.
К ключевым недостаткам самого закона можно отнести чрезвычайно широкое определение просветительской деятельности и то, что реальное определение характера, форм и границ регулирования отдается Правительству Российской Федерации.
Закон не сделал более понятным, каким образом должны быть установлены ограничения, которые надо соблюдать (как это требует концепция реформирования контроля и надзора в Российской Федерации) в наиболее «рисковых» сферах общественной жизни, связанной с просветительством, в которых, по мнению законодателя, присутствует потенциальная опасность нанесения вреда жизни, здоровью и правам вовлеченных в них лиц. Помимо этого, закон фактически резко увеличил барьерность участия российских образовательных организаций в международных образовательных программах.
В результате буквального прочтения закона значительное количество участников дискуссий посчитало, что широта формулировок о направлениях и формах просветительской деятельности исключит свободный обмен знаниями и сделает незаконным любое распространение информации — от лекций про права человека до кулинарных мастер-классов в Интернете. Именно поэтому содержательное обсуждение закона возможно только в совокупности с конкретизирующими подходами, продемонстрированными в проекте постановления Правительства, который обсуждали эксперты и общественность в апреле — мае этого года.
Предполагалось, что такое постановление установит закрытые перечни направлений и форм просветительской деятельности, позволяющие точно определить границы правового регулирования. Однако предложенный Правительством проект Положения о ведении просветительской деятельности сделал попытки охватить все возможные формы, условия и порядок ведения просветительской деятельности, включив в проект Положения возможности для расширенного толкования, что считать просветительской деятельностью и порядком ее осуществления. Предложенные перечни направлений и форм просветительства создают широкие пределы усмотрения, поэтому для начала следует сделать оба перечня закрытыми, исключив пункты «по иным направлениям» и «в иных формах».
Проект Постановления оставляет неясным, в отношении какой аудитории определяются особые правила ведения просветительской деятельности. Исходя из содержания ст. 1 Федерального закона «Об образовании в Российской Федерации» потенциальной аудиторией ведения просветительской деятельности должны выступать обучающиеся разных видов и типов образовательных организаций. Тем не менее проект Постановления позволяет сделать вывод о том, что объектом ведения просветительской деятельности могут выступать любые категории лиц.
Проект Положения о просветительской деятельности оставляет открытым вопрос, что является формальным критерием между ведением «законной» и «незаконной» просветительской деятельности. Если договор, который должен будет заключить субъект просветительской деятельности с организациями, осуществляющими образовательную, научную деятельность и деятельность в сфере культуры, является по своему содержанию основанием для ведения «законной» просветительской деятельности, то неясно, в чем тогда разница между образовательной и просветительской деятельностью. Еще более неясным выглядят ограничения по опыту и репутации лиц, имеющих право вести просветительскую деятельность, которые фактически дублируют требования к просветителям как к педагогам.
На правозащитный взгляд, видна опасность, что предложенные и не аргументированные должным образом, в том числе без проведения оценки регулирующего воздействия, порядок и условия ведения просветительской деятельности приведут к появлению «массовых» случаев нарушения гарантированных Конституцией РФ прав и свобод граждан, таких как право на свободу распространения информации и право на свободу выражения мнения, и создадут предпосылки для дискриминации, например, по возрастному и квалификационному цензу.
Усмотрения и неясный характер «сертифицирования» правильной просветительской деятельности через договор с образовательной организацией могут создать коррупционный рынок для потенциальных участников просветительства.
Значительное количество издержек регулирования просветительской деятельности переносится на образовательные и научные организации, что очевидно создает отрицательные стимулы для них и в целом может привести к резкому уменьшению состава и мощности негосударственных просветительских программ и мероприятий.
Наконец, заявленная законодателями в пояснительной записке и общественных разъяснениях необходимость недопущения «бесконтрольной реализации антироссийскими силами в школьной и студенческой среде под видом просветительской деятельности широкого круга пропагандистских мероприятий, в том числе поддерживаемых из-за рубежа и направленных на дискредитацию проводимой в Российской Федерации государственной политики, пересмотр истории, подрыв конституционного строя» не соответствует текстам закона и проекта постановления Правительства. Нам демонстрируют пример избыточного регулирования, поскольку содержание недобросовестного просветительства с пропагандой экстремизма, оправданием нацизма и другой ложной информацией по общественно значимым проблемам уже имеет регулирование и наказывается комплексом российских законов и кодексов о правонарушениях.
